Иван Копытцев

"ЛЕБЕДЬ, РАК и ЩУКА": ВОЗМОЖЕН ЛИ СОЮЗ НФОТ, АОО И ФАНО?

Часть 1

Фронт освобождения Оромо

Современный политический ландшафт Эфиопии во многом определяется результатами «Революции оромо» – политического процесса предварившего падение многолетней (1991 - 2018 гг.) гегемонии тиграйского клана и, на первых порах, рассматривавшегося как предвестник скорых знаковых трансформаций в политической жизни страны. Однако по прошествии почти 6 лет стало очевидно, что столь радужные ожидания разбились о суровую действительность: приход к власти Абий Ахмеда – первого в истории Эфиопии премьер-министра, представляющего этнос оромо, – не привел к качественным преобразованиям формата межэтнической коммуникации. Напротив, в последние годы произошла значительная интенсификация и гипертрофия этнических конфликтов в условиях стремления ряда элит реализовать свои амбиции на фоне кажущейся неустойчивости федерального центра. В результате, на сегодняшний день в стране сложилась парадоксальная ситуация, когда ни одна из трех наиболее политически влиятельных этнических групп – тиграй, амхара и оромо – не находится в союзе с правительством в Аддис-Абебе. Более того, широкое неприятие политики Партии Процветания – новой партии власти – привело к открытой конфронтации с националистически настроенными фракциями элит, включая 1) завершившуюся в 2022 году войну в Тиграе (Центр vs Народный Фронт Освобождения Тиграя (НФОТ)), 2) конфликт в Оромии (Центр vs Армия Освобождения Оромо (АОО)) и 3) боевые действия в штате Амхара (Центр vs Фано). Несмотря на различные обстоятельства возникновения и отличающуюся динамику развития противостояния, все три конфликта укладываются в простую логику: федеральный центр стремится ликвидировать угрозу со стороны наиболее активных этнических элит и их сторонников. Вместе с тем, неминуемо возникает вполне закономерный вопрос: существуют ли предпосылки для формирования коалиции антиправительственных и оппозиционных сил, оказавшихся под ударом, включая трех крупнейших акторов – НФОТ, АОО и Фано?

Повстанцы – АОО и Фано: краткий обзор

Армия освобождения оромо

АОО возникла в 1970-е годы на волне растущего спроса в среде оромо на институциональную защиту культурных традиций, языка и получение политической автономии для сохранения групповой идентичности. Представители Армии указывают на ее ключевую роль в успехе «Революции оромо» наряду с молодежными и студенческими организациями, которые, со своей стороны, обеспечили широкий общественный протест. Несмотря на то, что в первые месяцы после прихода к власти Абий Ахмеда в Эфиопии проходили активные переговоры правительства с различными оппозиционными группами, в частности, вылившиеся в заключение неформального соглашения между федеральным центром и Фронтом освобождения оромо (ФОО) – партией оромо, находившейся в тесной связи, но при этом не являвшейся частью АОО, – достичь подлинного политического компромисса не удалось. Боевые действия в Оромии возобновились и продолжаются на протяжении уже более чем четырех лет: при этом АОО контролирует не только сельские районы многих зон и воред, но и периодически захватывает крупные административные центры и транспортные узлы.

В целом, политическая повестка АОО строится вокруг следующих элементов:

1) АОО стремится обеспечить тесную связь с населением Оромии, заручившись поддержкой «соплеменников», в частности, летом 2021 года Армией была организована Генеральная Ассамблея, на которой старейшины, полевые командиры и представители всех районов штата избрали Верховное командование ФОО-АОО – главный военно-политический партийный орган;

2) Основные требования АОО сводятся к закреплению за языком оромо статуса федерального рабочего языка, освобождению политических заключенных и легализации оппозиционных партий, а также включению столицы Эфиопии, называемой в среде оромо «Финфиннее» в состав штата Оромия;

3) Обладая существенными военными ресурсами, а также контролем над значительной территорией, АОО не пытается выиграть войну «одним ударом», а напротив подчеркивает готовность к переговорам, но лишь при участии международных посредников: правда, все попытки договориться, предпринятые в недавнем прошлом, так и не увенчались успехом.

Фано

Исторически термин «фано» использовался в амхарском языке для обозначения вольных разбойников, восстававших против власти феодалов. Постепенно это понятие укоренилось в общественном дискурсе для обозначения преимущественно молодежных организаций и группировок, выступающих от имени этнических амхарцев против политической и культурной дискриминации со стороны НФОТ. По сути, в качестве единой организации Фано складывалось как ответ на «тиграйскую угрозу». Приняв деятельное участие в конфликте 2020-2022 гг. на стороне Аддис-Абебы. Ополченцы Фано сыграли важнейшую роль в ходе боев на территории штата Амхара, окрепнув и увеличив не только свою численность, но и военный потенциал. Однако по мере приближения капитуляции НФОТ правительство Абий Ахмеда приступило к ослаблению амхарских националистов: последние ограничивали поиск компромисса с тиграйской стороной, а также могли представлять угрозу уже для самих лидеров Партии Процветания. Осенью 2023 года после длительных приготовлений, включая спорадические аресты руководителей Фано и столкновения правительственных сил с отдельными бригадами, в Эфиопии началась масштабная контртеррористическая операция федеральной армии и полиции против амхарских отрядов, отказавшихся от интеграции в состав вооруженных сил. Боевые действия продолжаются уже около полугода и так и не принесли властям решительного успеха: ситуация в штате Амхара все больше напоминает положение дел в Оромии.

В результате, на данном этапе руководство Фано вынуждено действовать с учетом следующих «ограничений»:

1) Радикальная позиция по ряду принципиальных вопросов, в т.ч., относительно принадлежности Западного Тиграя, и военный потенциал организации делают ее примирение с правительством затруднительным, по крайней мере, в ближайшее время: именно на уничтожении Фано сконцентрированы значительные усилия центра;

2) Как и для любой группировки, ведущей преимущественно партизанскую войну, поддержка амхарского населения критически важна для Фано;

3) Сближение Партии Процветания с НФОТ, а также новые внешние вызовы для Эфиопии (Сомалиленд) создают благоприятные условия для укрепления позиций Фано;

4) Оказание давления на лояльные правительству амхарские элиты, особенно в свете ряда перестановок в руководстве страны, может сыграть значимую роль в процессе ослабления провластного лагеря.

Часть 2.

Народный фронт освобождения Тиграя

В отличие от Армии освобождения оромо (АОО) и Фано, Народный фронт освобождения Тиграя (НФОТ) оказался в антиправительственном лагере отнюдь не как сила, бросившая вызов многолетнему беззаконию и дискриминации со стороны федерального центра. Напротив, создававшийся в 1970-х для борьбы с социалистическим режимом Дерг, НФОТ сумел с годами из крохотной этнической группировки превратиться в мощную партию, косвенно контролировавшую политическую систему Эфиопии на протяжении более чем 20 лет. Однако, оказавшись низвергнутыми с политического Олимпа в ходе «Революции оромо», тиграйские лидеры бросили недвусмысленный вызов новому правительству Абий Ахмеда, по сути, посягнув на святая святых – легитимность действующей власти. В результате, к ноябрю 2020 года столкновение сторон стало неизбежным, что в скором времени вылилось в кровопролитную двухлетнюю гражданскую войну. Поражение – полная капитуляция Сил обороны Тиграя (СОТ) – стало тяжелым, пусть и закономерным, завершением борьбы для НФОТ, лишившим партию былых ресурсов – в первую очередь, военных и экономических. Вместе с тем, по итогам соглашений в Претории, Фронт избежал полного уничтожения, был вычеркнут из списка террористических организаций и даже сохранил политический контроль над штатом Тиграй, а значит, получил возможность в некоторой степени восполнить материальные потери при сохранении мобилизационного потенциала.

Сегодня, спустя полтора года с момента подписания мирного договора в Претории, система политических координат, в которой существует НФОТ, выглядит следующим образом:

1) Мир с федеральным центром – необходимое и базовое условие выживания партии;

2) На фоне конфликта правительства с амхарским Фано и напряженности в отношениях с Эритреей НФОТ вновь возвращает себе политическую субъектность, поскольку может быть полезным Аддис-Абебе при решении наиболее важных вопросов текущей повестки, являясь историческим антагонистом как амхарских националистов, так и режима Исайяса Афеверки;

3) Потенциальный интерес Абий Ахмеда к участию НФОТ в новых конфликтах на стороне правящей Партии Процветания позволяет избавиться от статуса «нищего с протянутой рукой», в котором некоторое время прибывал еще недавно всесильный тиграйский клан;

4) Таким образом, Фронт должен использовать политическую конъюнктуру для реализации своих ключевых задач – благоприятного решения проблемы принадлежности Западного Тиграя и, в качестве «программы максимума» возрождения СОТ в том или ином виде.

АОО и НФОТ: больше не союзники?

Следует сказать, поиск союзников, опирающийся на стародавний принцип «враг моего врага – мой друг», отнюдь не чужд политическим силам в Эфиопии. Так, не далее чем 2,5 года назад, осенью 2021 года, в разгар наступления СОТ против федеральных войск был сформирован союз, основу которого составили две крупнейшие в стране партии «вне закона» – НФОТ и АОО. Сам по себе интерес сторон к подобному альянсу возник на фоне продвижения СОТ вглубь штата Амхара: по мере приближения повстанцев к Аддис-Абебе возникла практическая целесообразность координации усилий совместно с АОО. Таким образом, союз НФОТ и АОО носил ситуативный характер и преследовал исключительно краткосрочные и среднесрочные военные цели – говорить о совместной политической программе здесь не приходилось. Не удивительно, что после отступления СОТ к границам Тиграя сотрудничество двух группировок подошло к концу: не имея в своей основе ценностных компонентов, оно попросту утратило свой первоначальный смысл.

Итак, сегодня возрождение союз НФОТ и АОО не представляется возможным как в силу сугубо физических ограничений – удаленности территорий, контролируемых данными акторами, друг от друга, так и по политическим соображениям – после своего поражения в 2022 году НФОТ заинтересован в поддержке со стороны федерального центра и, очевидно, не готов к новой конфронтации. В то же время, следует иметь в виду наличие целого ряда предпосылок для сотрудничества двух этнических партий в будущем. Прежде всего, интересы АОО и НФОТ не вступают в прямой конфликт: стремление повстанцев-оромо к сохранению этнической идентичности и увеличению политического представительства вызывало неприятие у НФОТ как правящей партии, но ни в коей мере не беспокоит НФОТ как одну из региональных политических сил. Во-вторых, и АОО, и НФОТ имеют основания «недолюбливать» Партию Процветания, а значит, при некоторых внутриполитических раскладах способны вновь действовать сообща.

Часть 3.

НФОТ и Фано: «забудем прошлое?»

Еще год назад любой разговор о пусть даже гипотетическом союзе Народного Фронта Освобождения Тиграя (НФОТ) и Фано едва ли бы зашел дальше приветственных фраз, однако, сегодня ситуация несколько изменилась. Некогда выступавшая в передних рядах антитиграйских сил, организация амхарских националистов Фано оказалась под ударом со стороны своего недавнего союзника – правительства Эфиопии во главе с Абий Ахмедом, а ее прежний антагонист – НФОТ – напротив, сумел, хотя и ценой значительных уступок, восстановить мир в отношениях с федеральным центром. Подобные трансформации в расстановке сил на политической карте Эфиопии поднимают закономерный вопрос о перспективах новых альянсов, включая те, что еще недавно казались совсем невероятными.

С учетом предыдущих частей, где были подробно раскрыты нынешние интересы и возможности трех крупнейших, за исключением правящей Партии Процветания, политических акторов Эфиопии, представляется возможным сопоставить положение Фано и НФОТ в системе политических координат. Итак, ключевой задачей тиграйского клана на текущем этапе остается восполнение ресурсных потерь, сохранение политического влияния в штате Тиграй и достижение благоприятного решения вопроса принадлежности Западного Тиграя. Тем не менее, несмотря на очевидную зависимость НФОТ от Партии Процветания в выполнении, как минимум, третьей задачи, рассматривать партию, еще несколько лет назад занимавшую центральное положение на политическом небосводе страны, как игрока, отказавшегося от своих амбиций, было бы преждевременно. Дело в том, что в условиях значительной турбулентности в регионе Африканского Рога, а также стремления Аддис-Абебы сблизиться с Москвой, сохраняя при этом тесные связи с Вашингтоном, внешнее давление на команду Абий Ахмеда будет лишь возрастать, а значит, лидеры НФОТ, в свое время тесно сотрудничавшие с США, возможно смогут ухватиться за руку помощи из-за океана. Таким образом, необходимо понимать, что сегодняшние наиболее острые «потребности» НФОТ не характеризуют истинные интересы и долгосрочные цели партии, хотя и детерминируют политический курс в краткосрочной и среднесрочной перспективе.

В свою очередь, начиная с осени 2023 года, насущная задача Фано заключается в выживании – то есть, недопущении военного поражения от правительственных сил – и сохранении, а также укреплении политических позиций в штате Амхара. Примечательно, что соотношение среднесрочных задач и долгосрочных приоритетов здесь перекликается с положением, в котором вынужден существовать НФОТ: точно так же амбиции Фано не ограничены текущей целью – установлением контроля над частью штата Амхара, а простираются гораздо дальше – вплоть до восстановления амхарского доминирования в политике страны.

В результате, представляется возможным констатировать, что хотя за последние два года положение НФОТ и Фано претерпело существенные перемены, перспективы сближения двух организаций остаются крайне маловероятными. Пожалуй, на сегодняшний день именно эти организации выступают наиболее выраженными и «устойчивыми» антагонистами в политической системе Эфиопии. Взаимная ненависть амхарских и тиграйских националистов одновременно отражает чувства широких слоев населения и служит эффективным механизмом этнической мобилизации, проводимой элитами. На уровне существующих дискурсов союз Фано и НФОТ попросту немыслим, а взаимные обвинения и высмеивания составляют центральную часть любой оценки сложившейся ситуации.

Фано и АОО: как две капли воды

В период конфликта в Тиграе подразделения Сил безопасности штата Амхара, многие из которых впоследствии пополнили ряды Фано, приняли участие в операциях против Армии Освобождения Оромо (АОО) как на территории штата Оромия, так и в населенных оромо зонах и воредах штата Амхара. На тот момент подобная информация не вызывала удивления: амхарские националисты оказали всестороннюю поддержку правительству Эфиопии в ходе противостояния с НФОТ, в то время как АОО, напротив, заключила союз с тиграйским кланом. Сегодня ситуация несколько изменилась: АОО по-прежнему продолжает вести партизанскую борьбу, контролируя значительные территории преимущественно в сельской местности Оромии, а вот Фано из ближайшего союзника Партии Процветания превратилось чуть ли не в главного врага, с сентября 2023 года став объектом масштабной антитеррористической операции.

Даже брошенный мельком взгляд позволяет уловить целый ряд разительных сходств как в политической повестке, так и в тактике ведения борьбы Фано и АОО. Во-первых, обе партии апеллируют к этническим сантиментам широких слоев населения, обвиняя правительство Абий Ахмеда в политической маргинализации амхара и оромо, соответственно. Во-вторых, представители обеих организаций признают наличие внутригруппового раскола: часть «соплеменников» поддерживает тиранический режим, а значит, заслуживает наказания. В-третьих, Фано и АОО используют доказавшую свою эффективность еще в 1990-х тактику партизанской войны, отказавшись от сохранения контроля над крупными административными центрами любой ценой в пользу спорадических нападений из сельских районов. Вместе с тем, существует два принципиальных отличия, ограничивающих перспективы реального сотрудничества двух антиправительственных сил.

Прежде всего, АОО и Фано представляют две этнические группы, отношения которых можно охарактеризовать как исторически натянутые и вплоть до сегодняшнего дня включающие целый ряд территориальных претензий. Таким образом, перспектива взаимодействия чрезвычайно лимитирована отсутствием предпосылок для сотрудничества на низовом уровне и многолетним формированием образа «врага». К тому же, в отличие от Фано, «маргинальный» статус которого еще не получил окончательного закрепления в политической системе координат, АОО является давно известной и предсказуемой организацией, цели и методы которой ясны правительству, что открывает дополнительное пространство для ведения переговоров и поиска компромиссов.

В связи с этим, логичным представляется вывод, согласно которому относительная непредсказуемость дальнейших действий Фано, а также межэтнические противоречия ограничивают возможность сотрудничества на текущем этапе. Однако, если Фано и дальше будет идти «по стопам» АОО, вероятность координации усилий и сглаживания конфликта интересов между двумя организации будет возрастать.

Иван Копытцев – политолог, стажер-исследователь Центра ближневосточных и африканских исследований ИМИ МГИМО МИД России, специально для журнала “Новое Восточное Обозрение”

Источник: Новое восточное обозрение

21.03.2024