Иван Копытцев

ЭФИОПИЯ - СОМАЛИ: ОБОСТРЕНИЕ ДАВНЕГО КОНФЛИКТА НА АФРИКАНСКОМ РОГЕ

Эфиопия и Сомалиленд: на пути к перспективному партнерству или новая точка напряженности?

Ч. 1. Меморандум о взаимопонимании: обстоятельства и причины сделки

Начало 2024 года для стран Африканского Рога ознаменовалось событием, которое, в дальнейшем, способно не только существенно изменить сложившийся баланс сил, но и повлечь за собой очередной политический кризис в одном из наиболее нестабильных регионов Черного континента. Уже 1 января весь мир облетела новость о беспрецедентном «прорыве» в отношениях Эфиопии и ее соседа – многие годы стремящейся обрести международное признание бывшей британской колонии Сомалиленд, формально считающейся частью государства Сомали. Так, в результате переговоров премьер-министра Эфиопии Абий Ахмеда и президента непризнанной республики Сомалиленд Мусы Бихи стороны подписали Меморандум о взаимопонимании, согласно которому, по слухам, Аддис-Абеба получит доступ к 20-километровой прибрежной зоне сроком на 50 лет в обмен на официальное признание Сомалиленда. Подобный поворот событий уже успел вызвать яростный протест правительства Сомали, а в среднесрочной и долгосрочной перспективе может привести к целому ряду значимых последствий. Таким образом, в цикле статей, посвященных соглашению Эфиопии и Сомалиленда, мы попытаемся не только разобраться в факторах, обусловивших саму возможность его подписания, но и проанализируем возможное влияние Меморандума на политическую динамику в регионе.

Как и любое другое двустороннее соглашение, Меморандум о взаимопонимании был подписан в результате комплексного действия целого ряда обстоятельств, мотивов и ограничений, характеризующих геополитическое и экономическое положение Эфиопии и Сомалиленда, а также региональный контекст. В результате, четкое понимание причин и целесообразности заключения соглашения должно опираться на анализ: 1) Целей эфиопской стороны, а также причин выбора конкретного сценария из всего набора альтернатив; 2) Целей правительства Сомалиленда и сравнительной ценности сделанных уступок.

Эфиопия

Говоря о факторах, побудивших Аддис-Абебу пойти на подписание столь резонансного соглашения, неминуемо ставящего под сомнение дальнейшее развитие эфиопо-сомалийских отношений, следует иметь в виду, что на протяжении осени 2023 года премьер-министр Эфиопии Абий Ахмед и другие высокопоставленные функционеры неоднократно подчеркивали необходимость обретения выхода к морю как неотъемлемого условия выживания и процветания государства. Дело в том, что лишившаяся морского побережья в 1993 году после провозглашения независимости Эритреи, Эфиопия многие годы испытывает острую зависимость от порта Джибути – фактически единственного транзитного маршрута, на который приходится до 95% внешнеторгового оборота страны. Отсутствие «морских ворот», таким образом, не только сдерживает экономическое развитие крупнейшего государства региона, но и представляет угрозу политическому суверенитету Эфиопии, что едва ли устраивает амбициозную команду Абий Ахмеда, сумевшего радикальным путем преодолеть ряд внутренних вызовов и в последнее время направившего усилия на укрепление геополитических позиций страны.

Вместе с тем, столь недвусмысленно высказанное «желание» Аддис-Абебы, несмотря на предложенную «компенсацию» в виде акций одной из эфиопских компаний, натолкнулось на категорическое неприятие со стороны Эритреи, Джибути и Сомали – трех государств-соседей Эфиопии, в адрес которых во многом и был направлен призыв Абий Ахмеда. Неудивительно, что в условиях отсутствия иных дипломатически достижимых альтернатив правительство Эфиопии обратило свой взор на Сомалиленд, так и не получивший международного признания по прошествии более чем 30 лет, а значит, потенциально более сговорчивый и менее «демонстративно суверенный».

Сомалиленд

Территория, сегодня известная как Сомалиленд, оказалась под властью британской короны еще в 1887 году – в период активной фазы «Гонки за Африку» – и просуществовала в статусе колонии вплоть до 1960 года, когда Британское и Итальянское Сомали получили независимость и, по решению ООН, были объединены в качестве одного государства – Сомали, что, впрочем, первоначально нашло поддержку сомалийских кланов как севера, так и юго-востока. Однако, ограниченный характер участия представителей наиболее многочисленного и влиятельного в Сомалиленде клана исаак в принятии решений на национальном уровне, а также крах мечты о «Великом Сомали» и тяжелые последствия конфликта с Эфиопией привели к началу гражданской войне в стране, запустив центробежные процессы – в первую очередь, на севере. В итоге, в 1991 году в ходе Великой братской конференции северных кланов в Бурао старейшины и политические лидеры различных группировок севера провозгласили создание независимого Сомалиленда, который в течение нескольких лет стал, пожалуй, самым стабильным образованием на территории Сомали, что во многом было достигнуто за счет политики межобщинного диалога, предполагавшей привлечение к переговорам практически всех групп интересов в границах самопровозглашенного государства.

Итак, на сегодняшний день Сомалиленд является единственным автономным образованием в регионе Африканского Рога, обладающим выходом к морю и, что не менее важно, в силу своего политического статуса остро заинтересованным в любой форме международного признания: с 1991 года независимость Сомалиленда признали лишь власти нескольких городов в Великобритании, в частности, Кардифа и Шеффилда. Следовательно, дипломатический «прорыв» в отношениях с Эфиопией – крупнейшим государством региона, признание со стороны которого обретает тем большую ценность, – стоит считать огромным успехом Харгейсы (столица Сомалиленда).

Итак, подписав Меморандум, стороны добились выполнения поставленных целей, а «издержки» в сложившихся условиях могут быть признаны, как минимум, адекватными с учетом внешнего контекста. Не имея альтернативных вариантов получения выхода к морю мирным путем, Эфиопия оказалась готовой ценой репутационных потерь реализовать одну из важнейших политических и экономических амбиций. В свою очередь, правительство Сомалиленда посчитало целесообразным «пойти навстречу» соседу ради достижения крупнейшей дипломатической победы с 1991 года, пусть этот шаг и ставит под сомнение дипломатический прогресс в отношениях с Могадишо. Вместе с тем, практические преимущества и потери сторон вследствие сделки еще лишь предстоит узнать.

Ч. 2. Меморандум о взаимопонимании: потенциальное влияние на расстановку сил в регионе

Итак, в предыдущей статье были рассмотрены факторы, обусловившие саму возможность подписания 1 января 2024 года Меморандума о взаимопонимании между Эфиопией и Сомалилендом, согласно которому Аддис-Абеба, по крайней мере на бумаге, получила долгожданный выход к Красному морю в обмен на признание независимости своего северо-восточного соседа и, по некоторым данным, передачу контроля над частью акций компании Ethiopian Airlines в руки Харгейсы. Вместе с тем, понимание мотивов сторон, включая исходные интересы и переменные, воздействующие на эволюцию переговорных позиций, является лишь подготовительным этапом на пути к анализу вероятных последствий заключения соглашения для регионального комплекса безопасности в целом и двусторонних отношений акторов в частности.

Прежде всего, говоря о возможной реакции государств и иных игроков в регионе Африканского Рога на подписание Меморандума, следует учитывать реальные перспективы реализации соглашения. Дело в том, что, несмотря на публичное заявление правительства Сомалиленда о заключении сделки и оглашение ее условий, текст самого договора не раскрывается – что во многом типично для дипломатических практик, используемых как Эфиопией, так и ее соседями (к примеру, соглашение между Эфиопией, Эритреей и Сомали в 2018 году). В свою очередь, эфиопская сторона не отрицает озвученную руководством Сомалиленда интерпретацию сделки, но и до сих пор не объявила официально о признании независимости самопровозглашенной республики. Однако отсутствие какого бы то ни было опровержения и заметная интенсификация контактов Аддис-Абебы и Харгейсы, в частности, переговоры между начальником Генерального штаба Эфиопии генерал-фельдмаршалом Берхану Джулой и его коллегой из Сомалиленда генерал-майором Исмаилом Тани позволяют рассматривать подписание Меморандум как состоявшийся факт, формирующий новую политическую реальность для всего Африканского Рога. Таким образом, при рассмотрении наиболее вероятного сценария, согласно которому соглашение между Эфиопией и Сомалилендом не будет аннулировано в краткосрочной перспективе и стороны выполнят принятые обязательства, существует как минимум три значимых с точки зрения расстановки сил в регионе следствия данного события.

Во-первых, решение правительства Абий Ахмеда о признании независимости Сомалиленда, провозглашенной еще в 1991 году и за более чем 30 лет так и не получившей поддержки ни одного государства в мире, по своей сути является резким нарушением статус-кво: иными словами, создает прецедент игры «не по правилам» в отношении «сомалийского вопроса». Так, несмотря на очевидную неспособность правительства в Могадишо обеспечивать контроль над северо-западными районами страны, и тот факт, что территория Сомалиленда за годы автономного существования стала, пожалуй, самым безопасным регионом Сомали, государства Африканского Рога и внешние акторы не подвергали сомнению территориальную целостность наиболее «хрупкого» (fragile) государства в мире. В результате, Эфиопия, нарушившая негласное правило, неминуемо несет существенные репутационные издержки, создавая вокруг себя крайне неблагоприятный информационный фон.

Во-вторых, обретение Эфиопией – и без того наиболее могущественным игроком в регионе – прямого доступа к Красному морю вызывает небезосновательное недовольство сразу трех сопредельных государств: 1) Джибути, теряющего монопольный контроль над транзитным маршрутом, служащим для осуществления эфиопской внешней торговли, и, следовательно, как экономической ренты, так и политического рычага давления; 2) Сомали, правительство которого восприняло действия Аддис-Абебы как прямое посягательство на суверенитет страны, и 3) Эритреи, не желающей появления регионального гегемона и стремящейся сдержать усиление своего южного соседа.

В-третьих, наметившийся конфликт между Аддис-Абебой и Могадишо привел к окончательному краху союза, фактически существовавшего с 2018 года между Эфиопией, Сомали и Эритреей. Более того, именно к поддержке со стороны последней и прибегло правительство Сомали: уже через несколько дней после подписания Меморандума президент Сомали Хасан Шейх Махмуд прибыл в Асмэру, где был тепло принят своим эритрейским коллегой Исайясом Афеверки. Следует иметь в виду, что матрица принятия важных внешнеполитических решений и набор используемых инструментов на восточной оконечности Африканского континента разительно отличается от привычной для европейцев упорядоченной и ориентированной на поддержание статус-кво системы. В частности, речь идет о готовности региональных акторов использовать военную силу как по объективным причинам (например, отсутствие угрозы высокотехнологичного ответного удара), так и из-за когнитивных особенностей, присущих местным элитам: вооруженный конфликт не воспринимается как нечто представляющее экзистенциальную угрозу и противоречащее здравому смыслу. Данное замечание означает, что перспективу военной конфронтации нельзя списывать со счетов: кризис вокруг Сомалиленда привел к весьма закономерному единению позиций Могадишо и заклятого врага сомалийского правительства – террористической группировки Аль-Шабаб, не упускающей случая разжечь антиэфиопские настроения среди мусульман-сомалийцев. Таким образом, оказывая косвенную поддержку экстремистам в нападениях на приграничные районы Эфиопии, а также рассчитывая на поддержку Эритреи в случае эскалации конфликта с последней, правительство Сомали получит возможность поставить своего потенциального противника в затруднительное положение.

В целом, говоря о потенциальных последствиях подписания Меморандума о взаимопонимании между Эфиопией и Сомалилендом, необходимо уделить пристальное внимание не только анализу среднесрочных и долгосрочных перспектив, таких как возможные политические и военные конфронтации, а также резкое изменение баланса сил в пользу Эфиопии (долгосрочная перспектива), но и учитывать затруднения, могущие возникнуть в процессе реализации сделки. Здесь речь идет как о готовности сторон придерживаться своих обязательств, так и о внутриэлитном консенсусе: после оглашения условий соглашения в отставку ушел военный министр Сомалиленда, заявивший, что данное решение было принято без его ведома, что, в некоторой степени, ставит под сомнение способность Харгейсы осуществить свои обещания. К тому же, в случае Эфиопии не стоит забывать о многочисленных внутренних вызовах, включая продолжающееся противостояние с Фано и Армией освобождения оромо: в этих условиях любой новый конфликт способен окончательно истощить «запас прочности» правительства Абий Ахмеда.

Копытцев Иван – политолог, стажер-исследователь Центра ближневосточных и африканских исследований ИМИ МГИМО МИД России, специально для журнала «Новое Восточное Обозрение».

Источник: Новое восточное обострение

24.01.2024